3.2.01.05
И, наконец, третий принцип неопределённости: раз мы исходно для себя не знаем, так что же собственно представляет собой феномен сна как по своему первому явлению, так и по собственному определению, и мы оказываемся способными его определять только по тем или иным вторичным признакам нашего опознавания и производным смыслам своего описания сути этого феномена, то тогда мы, – несмотря даже на всю самоочевидность самого явления, а также самодостоверность опыта нашего его переживания в своей жизни, – никогда так и не сможем до конца определённым для себя образом разрешить проблему самой двусмысленности нашего понимания или самую настоящую дилемму двойственности форм существования сна в бытии нашей собственной жизни и деятельности сознания.

Мы никогда не сможем «в раз и навсегда», полностью и окончательно, вполне для себя уверенно и бесповоротно принять только одну из предлагаемых нам здесь нашим разумом сторон решения дилеммы подобного рода, – каждый раз со всё большей своей остротой перед нами встающих, но так и не находящих своего последнего, единственно верного ответа, – вопросов, затрагивающих собой саму суть явления и смысл бытия данного феномена:

Так всё-таки существует ли вообще феномен сна как таковой – или же его как такового ни в нашем бытии, ни в существующем мире нет вовсе (и мы всегда будем иметь дело всего только со «сноподобными» явлениями образа нашего бытия и феноменально нам данного мира)?

Реален ли феномен нашего собственного видения сна – или иллюзорен?

Видим ли мы его так, как он по своему виду и есть – или же нам только так кажется, что мы его видим или как он по своему виду есть (видим так – как нам это кажется)?

Способны ли мы вообще в собственном смысле этого слова «видеть» сон и видеть его ни-где и ни-как иначе, как во сне (в своём собственном состоянии сна или в самом сновидении) – или же мы можем всего лишь только помнить (как, впрочем, равным образом себе это: представлять, думать, воображать, грезить и т.д.) о том, «что» именно или собственно «как» мы могли бы его видеть во сне? 

Существует ли он по-настоящему и в самом настоящем, происходит ли он в настоящее время – или же «по-настоящему» он существует в одном только прошлом, «всегда и уже» прошедшем для нас времени?

И вообще может ли он быть, способен ли сбываться на «самом деле», является ли нам в действительности и являет ли собой саму действительность – или имеет место быть в одной только своей возможности и предоставляет нам лишь только возможности нашего же собственного его видения, вспоминания, представления, познавания, понимания и толкования?

И т.д. и т.п.